|
Действительный
член Академии медицинских наук
СССР Н. ХЛОПИН, ОБ ОДНОЙ НЕНАУЧНОЙ КОНЦЕПЦИИ Статья в газете "Медицинский работник" от 7 июля 1948 года |
|
||
| Недавно Ленинградское общество анатомов, гистологов и эмбриологов обсуждало монографию О.Б. Лепешинской "Происхождение клеток из живого вещества и роль живого вещества в организме". Монография объединяет и обобщает несколько ранее опубликованных работ, которые автор называет "новыми, революционными", вызывающими "самый активный протест со стороны всей реакционной части научного мира, преклоняющейся перед старыми установками" (стр. 76). Основная идея книги, опять-таки по словам самой Лепешинской, "смелая" и "новаторская", заключается в том, что клетки в организме могут возникать не только в результате размножения (деления уже имеющихся), но и путем новообразования из "живого вещества", существующего, по мнению Лепешинской, независимо от клеток или выделенного путём их разрушения. Речь идёт, таким образом, о коренном пересмотра одного из основных и прочно установленных положений современной биологии, лежащих в основе наших представлений о строении, размножении и, развитии организмов, в основе учения о наследственности. На этом положении базируются современные физиология, патология, микробиология и многие другие специальные биологические науки. Лепешинская исходит из правильной и разделяемой большинством биологов идеи, что клеточная организация живых существ возникла исторически и что клеточной структуре современных организмов предшествовала длительная эволюция живого вещества, а затем - организмов примитивного доклеточного строения. Но она хочет доказать, будто и в настоящее время происходит тот же процесс новообразования клеток из морфологически неорганизованного ("бесструктурного"), но живого вещества. По её мнению, это должно иметь место в индивидуальном развитии современных организмов в порядке рекапитуляции (повторения) филогенетической истории клеток, согласно известному "биогенетическому закону" Мюллера-Геккеля. Для доказательства этого своего утверждения Лепешинская приводит разнообразные наблюдения и эксперименты, произведенные ею самой и ее сотрудниками. По ее данным, клетки "новообразуются" из желточных зерен и желточных шаров при эмбриональном развитии севрюги и куриного зародыша. При этом автор детально изображает и описывает различные стадии дегенерации ядер богатых желтком клетках зародыша вплоть до полного их исчезновения и произвольно располагает эти стадии в обратном порядке, трактуя весь процесс, как "новообразование" ядер в первоначально безъядерных желточных шарах. Лепешинская пытается обосновать свои взгляды не только картинами на серии срезов, но и прижизненными наблюдениями желточных шаров в культурах и непосредственно в яйце (через слюдяное окошко в скорлупе). Ей удалось, по её мнению, прижизненно наблюдать и сфотографировать процесс новообразования ядер в первоначально безъядерных желточных шарах. Однако в данном случае прижизненные наблюдения не более, а менее достоверны, чем картины на серии срезов. Дело в том, что в живых желточных шарах и в клетках зародышевого диска на ранних стадиях развития отсутствие ядра может быть только кажущимся: большое количество желточных зерен в клетках скрывает ядра от глаз наблюдателя. По мере потребления желтка ядро постепенно выявляется. Это вводило в заблуждение исследователей в середине прошлого столетия, но современному биологу едва ли простительно впадать в ту же ошибку. Кроме того, и независимо от потребления желтка, первоначально невидимое ядро может стать водимым, если оно сместится из центра шара (или клетки) на его периферию, или, если клетка, способная (по наблюдениям самой же Лепешинской) к амебоидным движениям, сместится по отношению к фокусу фотоаппарата. Описывая превращения желточных шаров в кровяные островки, а отдельных желточных зерен в них - в кровяные клетки, Лепешинская совершенно не пользуется необходимой при изучении развития крови гематологической методикой. Она основывает свои выводы на поверхностном внешнем сходстве формы и размеров желточных шаров и кровяных островков, окрашенных к тому же железным гематоксилином в сходный черный или серый цвет. Между тем, если бы она окрасила свои препараты, например, азур-эозином, то в каждом случае безошибочно, без всяких сомнительных "переходных" форм, можно было бы отличить голубые кровяные островки с их клетками и синими ядрами от розовых зерен желтка в желточных шарах. Столь же мало убедительны данные Лепешинской о "новообразований" клеток из живого вещества, выделенного из клеток гидры при растирании их в ступе. Мелкие запасные клетки, сперматозоиды и т.п. могли уцелеть и их-то Лепешинская, по-видимому, приняла за клетки, "новообразовавшиеся" в растертой кашице из протоплазматических шариков. К тому же эти шарики "живого вещества" она на стр.162 называет "протоплазматическими шариками, включающими в себя и ядерное вещество, выделенное из клеток гидры при разрушении", а на стр.164 они уже оказываются "желточными шарами", происходящими из яиц гидры. Таким образом, в изложении Лапешинской нет хотя бы самой приблизительной точности и последовательности. Объяснив процесс регенерации у гидр "новообразованием" клеток, она дошла и до идеи о заживлении ран у высших позвоночных и у человека в результате такого же процесса. Не имея, по-видимому, реального представления о раневых гормонах, стимулирующих размножение клеток, во всяком случае, нигде о них не упоминая, автор приводит фантастическое описание "новообразования" клеток за счет "кровяной зернистости" и на этом основании предлагает лечить путем "прибавления крови к ране". Весь характер изложения "фактических данных" в книге Лепешинской не оставляет сомнения в том, что автор не только лишен элементарных навыков критического осмысливания фактов и толкования препаратов, но и весьма слабо знаком с биологией вообще и с особенностями изучаемых ею живых объектов, в частности. О рисунке 3 (табл.II) сказано, что в центре бластомера видны "тысячи мелких хромосом", тогда как видовое число хромосом у ганоидных рыб составляет лишь несколько десятков. Хромосомами здесь по недоразумению названы хроматиновые зерна. Замечание (в объяснении к рис.3, табл.IV) о том, что хромосомы находятся "на только в центросоме" (где они никогда не бывают и быть не могут), выдает всю туманность биологических представлений Лепешинской. На стр. 108 Лепешинская упоминаем о "подзародышевой полости" и "зародышевом вале" в развивающемся яйце севрюги. Но у севрюги нет и не может быть этих образований, свойственных только зародышам животных с дискоидальным дроблением яйца (например, костистые и акуловые рыбы, рептилии, птицы). Не случайно в этом описании Лепешинская ссылается на рис.1 (табл.VI), изображающий не яйцо севрюги, а... яйцо курицы на стадии двухчасовой инкубации! При подобной путанице в наблюдениях и познаниях не может быть и речи о каком-либо доверии к "фактическим доказательствам", которыми оперирует Лепешинская. Но быть может, не сумев добыть фактических доказательств в пользу своей идеи, автор имеет заслугу методологически правильной постановки важной проблемы, указывает правильные пути и подходы для её развитая? К сожалению, и в этом приходится решительно отказать. Несмотря на эволюционную фразеологию, Лепешинская по существу не понимает исторической обусловленности организации живых существ, в частности - клеточной организации. Иначе ей было бы ясно, что исторически сложившейся механизм клеточного деления (митоз) закрепился в эволюции именно потому, что он один может обеспечить осуществление сложной организации многоклеточных (да и большинства простейших) существ, создать возможности для размножения путем отделения половых клеток и тем самым - для преемственной передачи клеточной организации от материнского организма к дочернему. Чтобы укрепить свои методологические позиции, Лепешинская многократно ссылается на Энгельса, весьма произвольно при этом толкуя его высказывания. Известно, что Энгельс считал клетку той единицей, "из размножения и дифференцирования которой возникают и вырастают все организмы, за исключением низших" ("Диалектика природы"). Открытие клетки, по Энгельсу, "убедило нас, что развитие и рост всех высших организмов совершается по одному общему закону" ("Людвиг Фейербах"). Таким образом, Энгельс определенно считал единственным законом, по которому происходит развитие организмов (кроме самых низших, имеющих доклеточное строение) размножение и дифференцирование клетки, но отнюдь не "новообразование" клеток, на которое он нигде не указывает. "Для всех органических клеточных образований, - начиная от амебы… и кончая человеком… - для всех них общим способом размножения клеток является деление" ("Анти-Дюринг"). Лепешинская же сумела каким-то образом из высказываний Энгельса сделать вывод, будто не только в отдаленные геологические эпохи, но и в наше время неклеточное "живое вещество" способно образовывать клетки. В пользу своих представлений о самозарождении клеток и простейших существ она приводит на стр.11 слова Энгельса о том, что "жизнь… есть самопроизвольно совершающийся процесс, присущий, врожденный своему носителю - белку". Но "самопроизвольно совершающийся" не значит "самопроизвольно зарождающийся", так что цитирование этой фразы в данной связи свидетельствует только о путанице понятий у самой Лепешинской. Считая яичный желток "живым веществом", Лепешинская вступает в прямое противоречие с Энгельсом, писавшим ("Анти-Дюринг"), что "обыкновенный белок представляется наименее живым, наиболее пассивным из всех родственных ему веществ: вместе с яичным желтком он представляет просто питательное вещество для развивающегося зародыша". Оперируя "диалектическими" фразами, Лепешинская, однако, проявляет беспомощность в попытках применения диалектического метода к познанию биологические явлений. Критикуя клеточную теорию Вирхова, она по существу призывает идти не вперед, а назад - к Шванну и Шлейдену, авторам теории "новообразования" клеток из бесструктурного живого вещества. Но советские биологи вполне разбираются в том, что в науке является передовым и прогрессивным, а что - отсталым и реакционным. Своим призывом - изучать "новообразование" клеток из "живого вещества" Лепешинская могла бы, если бы кто-нибудь ей захотел поверить, только толкнуть биологию на ложный путь, обезоружить ее, отвлечь внимание от действительно актуальной проблема пролиферации клеток и тканей, лежащей в обнове процессов заживления ран, воспалительных и опухолевых разрастаний и т.п. Не менее вольно, чем с цитатами Энгельса, обращается Лепешинская и с высказываниями других авторов. Весьма неохотно и скудно цитирует Лепешинская крупнейших представителей современной советской морфологии. Это и неудивительно, так как у них она может найди не поддержку, а только полнейшее опровержение своих взглядов. Зато щедро и без разбора ссылается автор на все зарубежные работы, в которых можно найти хоть какое-либо подобие опоры ее идеям. При этом бросаются в глаза несистематичность, случайность подбора источников и крупные пробелы в цитировании литературы, имеющей непосредственное отношение к трактуемой теме (например, почти полное отсутствие ссылок на работы по развитию энтодермы у птиц, по кроветворению, воспалительному новообразованию соединительной ткани и т.п. Многие из утверждений в разбираемой книге основаны на незнании автором биологической литературы, на отсутствии представления о современном состоянии тех или иных биологических проблем. Автор явно не в ладах с биологической терминологией. Бластомеры дробящегося яйца она упорно именует "астроцитами", видимо, и не подозревая, что астроциты - это специализированные клетки, встречающиеся только в дифференцированной нервной системе. Книга пестрит несуществующими терминами вроде "бластоцелла" (стр. 101, 108, 112), "хроматиновые закладки" (стр. 117) и т.п. Севрюгу Лепешинская по настроению называет, то севрюгой, то стерлядью, пишет о "лучах радио". Литературный стиль книги до крайности небрежен. Следует указать и на сбивчивость, дилетантскую наивность формулировок, отсутствие логики. В главах X, XIII, XIX Лепешинская из факта наличия хроматина или его составных частей в желтке заключает, что из желтка могут образоваться ядра и клетки; на странице же 156, описав это воображаемое "развитие клеток из желтка", она приходит к выводу о том, что в желточных зернах… "налицо все необходимые компоненты для образования клетки, то есть протоплазма и ядерное вещество". Как видно, Лепешинская сама не разобралась в том, что же в ее книге доказывается, а что является доказательством. Содержание книги Лепешинской не ново для советские биологов. Отдельные работы, вошедшие в монографию, в виде самостоятельных глав, публиковались в 1934-1939 годах и были подвергнуты критике. Но все эти серьезные и авторитетные предостережения оказались напрасными. Всех, кто с нею не соглашается, Лепешинская считает противниками "нового, революционного". Справедливую критику, направленную против ее установок, она называет "голословными обвинениями", "нездоровой, недоброкачественной критикой". Протестующих против ее ненаучных утверждений она огульно относит к "реакционной части научного мира". Зато с гордостью ссылается Лепешинская на американского ученого Чайльда, назвавшего ее работу "революционной" как будто коллектив советских морфологов хуже Чайльда разбирается в том, что в науке является революционным, а что - отсталым! На основании изложенного приходится сделать следующие выводы. Выдавая совершенно изжитые и потому в научном отношении реакционные взгляды за передовые, революционные. Лепешинская вводит в заблуждение широкого читателя и дезориентирует учащуюся молодежь. Вопреки добрым намерениям автора, книга ее объективно могла бы только дискредитировать советскую науку, если бы авторитет последней не стоял так высоко. Ненаучная книга Лепешинской - досадное пятно в советской биологической литературе. Нельзя не пожалеть о государственных средствах, затраченных на роскошное издание книги и на проведение этих экспериментальных исследований. |
||||
Воспоминания В.Я. Александрова о последствиях этой публикации |
